Сквозь запотевший визор едва угадывается очередной резкий подъём с левым поворотом. Онемевшей, от холода, рукой плавно добавляю немного газа, стараясь избежать сноса заднего колеса в обрыв, уходящий далеко к подножию, обросших лесом, величественных гор. Маленький посёлок Матобай на берегу озера, в котором мы провели ночь, остался позади, а впереди перевал высотой 2164 метра над уровнем моря. Барабанная дробь непрекращающегося дождя по макушке шлема уже порядком поднадоела, как и подъем по извилистому серпантину, которому, похоже, не будет конца. Останавливаться нельзя, на таком крутом участке раскисшая смесь глины с землёй будет очень рада принять в свои скользкие объятья лысеющий шестьсот пятый Данлоп, лишая меня надежды вскарабкаться на перевал. Разгруженный хвост Джеба, всю поклажу я, предусмотрительно оставил джиперам, неуклюже виляет из стороны в сторону, но мотоцикл ползёт вверх. Впереди, почти на всю ширину дороги, «шлагбаум» из толстенной сухой ветки рядом стоящего дерева, притормаживаю, объезжаю. Дээрзет лежит в траве колёсами вверх, метрах в трех от дороги — торможу, подбегает Алексей.
— Ты видел, как я круто улетел? — По обыкновению улыбается и разводит руками Лёха. — В последний момент заметил ветку, не смог увернуться и влетел в нее на полном ходу.— Нет, я не видел, — откидываю боковую подставку и нехотя волоча правой ногой слезаю с мотоцикла.

— Пошли, поможешь…
Дождь перешёл в град. Участок леса закончился, крутой уклон сменился пологими участками, и мы выезжаем на каменистое плато. Где-то позади ползут джиперы, нужно остановиться и подождать их. Ветровка а-ля дождевик, горнолыжная куртка, текстильная короткая мотокуртка, кофта и футболка промокли насквозь, пальцы на руках окаменели, да и на промокших, до нитки, ногах, впрочем тоже. Мысль о чем то горячем и сухом заполняет весь шлем и, кажется, вот-вот хлынет из всех, наглухо закрытых вентиляционных отверстий. В очередной раз замечаю, что зачем то грызу подшлемник. Съезжаю с дороги, останавливаюсь. Любое движение отдается ледяной дрожью во всем теле, левой рукой пытаюсь нащупать выпускной патрубок, а правой — крышку масляного фильтра — самые горячие, по моему представлению на тот момент, части мотоцикла. Проходит секунд тридцать, прежде чем руки начинают что-то чувствовать сквозь ледяные, вымокшие насквозь перчатки. Немного погодя слезаю с мотоцикла, озираюсь по сторонам.
Вокруг, покрытые пеленой дождя вперемешку с градом, поросшие зелёной травой холмы. Весело щелкая кнопкой записи видео, на прикрепленной к шлему камере, догоняет Алексей.
— Надо подождать машины, — негромко произносит он, слезая с мотоцикла, стягивает шлем и, вытянув его в руке, пытается запечатлеть очередные мгновения нашего путешествия.
— Погляди туда, кажется это Андрюха, — улыба

ясь, говорю я ему в ответ, а сам, замерев от увиденного, а скорее всего от холода, гляжу вдаль. Поверх кромки леса, далеко внизу, как на ладони, виднеется покрытое рябью и полосами дождя озеро Маркаколь, а на нем еле различимая, одинокая лодка…